vs_2012 в ОНИ ТАК И ОСТАЛИСЬ ЖИТЬ В СССРвзят у
yana_anders в Брайтон Бич – "Парк Советского Периода" (Простите меня Яна. Я только иллюстрации переставил.)На Брайтон Бич ярко светило весеннее солнце, прыгая лимонными пятнами по лицам прохожих и разлиновывая тротуар в светлую и тёмную клетку. Время от времени по мосту, над головами пешеходов, оглушительно лязгая и сотрясая пространсттво, проносился поезд. Прохожие не обращали на него никакого внимания, они были заняты своими делами. Большинству пешеходов давно перевалило за семьдесят, хотя время от времени встречались и молодые, но это, как правило, были женщины с малолетними детьми. Всех пешеходов объединяло что-то неуловимое, и через секунду я поняла, что именно: почти все они что-то катили на колёсиках: мамаши везли коляски с детьми, пенсионеры тащили за собой колёсные сумки, а люди самого почтенного возраста толкали перед собой ходунки. Какая-то передвижная богадельня на колёсах.
Я давно здесь не была, кажется, лет пять. Приезжая из Бостона в Нью Йорк по делам, я обычно проводила время на Манхэттене. А в этот приезд всё-таки решила заглянуть на Брайтон Бич.
Если кто не знает, Брайтон Бич (Brighton Beach) - это район в Нью-Йорке, расположенный на самом юге Бруклина, на берегу Атлантического океана.
Главная улица этого района - Брайтон Бич Авеню. Она проходит вдоль океана и отделена от пляжа широкой полоской кирпичных домов. Хотя «авеню» - это громко сказано. На самом деле, эта «авеню» представляет собой грязную улочку, на которой расположены русские магазины, аптеки, кафе, рестораны и над которой, словно старый, изношенный аттракцион «Американские горки», уродливой железной громадиной возвышается метромост. Каждые 10-15 минут по мосту, с грохотом и скрежетом, перекрывая музыку и голоса людей, проносится поезд метро. В этот момент жизнь на Брайтон Бич Авеню обычно на несколько секунд замирает, все прекращают телефонные разговоры, поскольку всё равно ничего не слышно, и так и стоят без движения с разинутыми ртами и мобильными телефонами в руках, пока не стихнет грохот. Эта игра называется «Морская фигура на месте замри».
У небольших магазинчиков на улицу выставлены вешалки с одеждой и полки с обувью: тапочки, шлёпанцы, резиновые сапоги.
Из дверей кафе доносится голос Пугачевой: «Жизнь невозможно повернуть назад, и время ни на миг не остановишь...»
Бабушка в платке, сидя на ящике, продаёт шерстяные носки и вязаные шали.
Пахнет кислой капустой. На тротуаре около овощного магазина валяется мусор: какие-то мешки, коробки, остатки полусгнивших овощей.
Женщина в красной дутой куртке выглянула из двери продуктового магазина и крикнула:
- Зина, возьми селёдки! Я тут очередь за колбасой заняла.
- Окей! – хрипло отозвалась толстая Зина и, неуклюже переваливаясь с ноги на ногу, с пакетами в обех руках, скрылась в толпе.
Мужчина в клетчатой кепочке, разглядывает что-то у прилавка с овощами.
- Марина, может картошки купить? – обращается он к женщине, стоящей рядом, очевидно – жене.
- Давай лучше купим в другом гросери-сторе*. Они тут фудстемпы* не принимают, - отвечает она и куда-то тянет его за рукав.
«За пять лет здесь ничего не изменилось. Всё точно так же, как было и пять, и десять и двадцать лет назад», - подумала я.
Время на Брайтон Бич словно замерло, остановилось, превратилось в прозрачное вязкое желе. Этот район представлял собой кусочек той страны, в которой я родилась и выросла - но не той, которая существует сейчас, а той, которую я уже плохо помню. Брайтон Бич мне напоминал не современную Россию, а страну, которой больше нет - Советский Союз. Здесь царила удивительно советская атмосфера: и в продуктах, которые тут продавались, и в звучащей музыке, и в одежде, и в выражении лиц было что-то очень советское, родное, до боли знакомое. Всплывшая из памяти и материализовавшаяся эпоха застоя. «Парк Советского Периода».
Я читала, что большинство жителей этого района живут на пенсию, которую им выплачивает американское государство, пособия по безработице и талоны на питание – очевидно, тут победил социализм (в одном, отдельно взятом районе).
«Жизнь невозможно повернуть назад...» - несется из динамиков голос Пугачевой.
Оказывается, возможно. На время. В одном, отдельно взятом месте.
- Скажите, пожалуйста, как мне лучше доехать до Манхэттена? – спросила я женщину в белом мохеровом берете.
- Лучше по хайвею*, - ответила она. - Возьмите двадцать восьмой экзит.*
- Я имею в виду, на метро, - уточнила я.
- Тогда по прямой. Тут прямая ветка до Манхэттена ходит – «Би»-лайн.
- А вижу здесь два разных входа в метро. А в какой лучше войти?
- Да в любой! Ит дазэнт мэттар*, в какой энтранс* входить.
- Спасибо!
Подойдя ко входу в метро, я увидела длинную крутую лестницу. Взбираться по ней мне было лень.
- Извините, а лифта в метро здесь нет? – обратилась я к даме в каракулевом полушубке.
- Кажется, на той стороне есть элевейтор,* - ответила она.
Я перешла на другую сторону, но лифта там не нашла. Зато обнаружила эскалатор. Я поднялась на метромост. Вскоре подошёл мой поезд.
Сидя в поезде я вспомнила, как один мой знакомый, приехав из Москвы в Нью Йорк в качестве туриста, разговорился на Брайтон Бич с местным жителем и был крайне удивлён, что житель русского района, прожив в Америке двадцать лет, не говорит по-английски, одевается точно также, как он когда-то одевался в 70-е годы и питается исключительно продуктами, которые покупает здесь же, в русских магазинах.
- Вам, наверное, приходится очень трудно, - сказал ему мой знакомый. - Ведь вы не говорите по-английски, общаетесь только с русскими, покупаете продукты только в русских магазинах. Скажите, как вам живётся в Америке?
- А мы туда не ходим! - ответствовал тот.
________________________________________
* grocery store – продуктовый магазин
* food stamps – талоны на питание для малоимущих
*highway – шоссе
*exit – выход
*It doesn’t matter – это не важно
*entrance - вход
*elevator - лифт
1
2
3
4
6
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
32
33
Journal information